Катя достала из сумки старенький потертый кошелек и, открыв его, потрясла над кухонным столом.Из кошелька выпало несколько мелких монеток и одна достоинством десять рублей. И больше ничего.
"Да, негусто, - подумала Катя. - Надо срочно что-то решать..."
В это время из детской комнаты донесся плач. Плакала младшая Катина дочь Леночка.
"Девочки проснулись. И что, интересно, я отвечу, когда Ксюша скажет "Есть хочу"? Надо что-то думать..."
Три недели назад в их маленьком семействе случилось несчастье - заболела двухлетняя Ксюша. Покупка лекарств "съела" две трети их и без того очень скудного бюджета. Бюджет состоял из пособия по уходу за ребенком на десятимесячную Леночку, детского пособия в размере трехсот восьмидесяти рублей и компенсационной доплаты за то, что она не могла отдать старшую дочку в детский сад. Итого получалось семь тысяч.
После похода в аптеку их стало на треть меньше, да еще, решив порадовать больную дочь, Катя купила девочкам фруктов. В принципе, на эти деньги можно было бы жить, если бы не одно "но". Квартиру Катя снимала. После развода с мужем жить ей стало абсолютно негде. На квартиру своего предприимчивого супруга - который, кстати говоря, всегда, был уверен, что их брак долго не продержится, и квартиру оформил на свою маму - она, разумеется, претендовать и не пыталась. Катина мама проживала в соседнем городе и когда Катя попыталась робко ей намекнуть: "Мам, мне некуда податься", была отнюдь не в восторге. Мама считала себя еще молодой и не оставляла попыток устроить свою личную жизнь, коим дочь с внучками, естественно, бы помешала. Больше кроме брата и дяди, которые жили своими семьями, у Кати никого не было. Вот так и вышло, что пересмотрев десятки объявлений, Катя нашла эту более чем скромную квартиру, хозяйка которой милостиво согласилась брать с них плату помесячно.
Катя позвонила хозяйке. Попыталась объяснить ситуацию: что у нее дочь заболела, что денег почти не осталось после покупки лекарств. Попросила об отсрочке. Как только она это произнесла, хозяйка в трубке даже взвизгнула от возмущения.
- А меня это волнует? Выкрутись как-нибудь. Но через три дня плату вынь да положь.
- Разве вы не можете немного подождать? Обещаю, что найду деньги. Мне жить с девочками будет совсем не на что. Да и даже если я вам отдам все до копейки, не хватит.
- То есть, денег у тебя нет? Ищи. Давай сколько есть. Завтра заберу, мне тоже деньги нужны. А остальное отдашь через недельку.
- Но мы совсем без копейки останемся.
- Меня это не волнует, я же тебе сказала. Мне своих кормить надо. А иначе - выметайся.
За деньгами она действительно пришла. Кате ничего не оставалось, как отдать их. Спать они легли с пустыми желудками.
Первой в списке тех, у кого можно было просить помощи, была мама. Катя набрала ее номер, и услышала знакомый голос.
- Да?
- Мам, это я, привет. Как у тебя дела?
- Да неплохо. Вот, кушать готовлю. Пельмешки варю. Представляешь, вчера Сонька заходила. Знаешь, что у нее приключилось?..
- Мам, если честно, мне сейчас не до того, - оборвала Катя сей замечательный рассказ. - Ксюшка бронхитом переболела. Мы кучу денег на лекарства извели. Теперь даже на булку хлеба нет. И за квартиру должны остались.
- Отсрочку попроси.
- Попросила. Неделю только подождет, потом выселить грозится. Ты не можешь нам немного денег одолжить?
- Кать, извини, я потратилась в этом месяце. Одежонку себе кое-какую прикупила. У меня в кошельке пятнадцать рублей только. А к Мишке сходить не хочешь? Он же бизнесмен. Поди, дочерям-то поможет.
- Миша полгода о нас совсем не вспоминает. Ты же знаешь, он даже свое дело на сестру переоформил, чтоб я у него ничего не отсудила и на алименты не подала.
- Кать, но все равно попробуй. Кто знает. Ой, ко мне в дверь звонят. Маринка пришла, наверно. Извини, дочь. Пока, звони, если что.
- Пока, мама, - вздохнула Катя.
М-да, невесело.
Катя пошла к девочкам. Взяла из кроватки белокурую Леночку, погладила ее кудряшки и чмокнула в круглую щечку. Ленка моментально плакать перестала и через минуту уже улыбалась во весь рот. Старшая Ксюша не так давно научилась выбираться из кроватки сама и теперь бурно протестовала при попытках ей помочь. Катя умыла девочек и отнесла их в манеж.
"Я должна что-то сделать, чтобы не слышать урчания пустых животов моих детей".
Сердце Кати разрывалось. Она решила даже позвонить брату и дяде. В ответ от обоих услышала однозначное: "Денег нет". А братец еще и язвительно добавил: "Работать надо, милая". "Ага, кто бы меня с десятимесячным ребенком взял бы. Да и с кем детей оставить?". "Твои проблемы".
"Да, - подумала Катя, положив трубку, - Коротко и ясно. Что же тут еще добавишь?"
Она села за пустой кухонный стол и, закрыв глаза, обхватила голову руками.
"Что делать?" - пульсировала в ее голове одна единственная мысль.
Тем временем на кухню пришла Ксюша. Удивленная тем, что мама их не кормит, она решила, что мама просто об этом забыла. И придумала, как ей об этом напомнить. Взяла из буфета свою тарелочку и ложку и подошла к маме, протягивая ей. Катя открыла глаза. "Господи, - подумала она. - Мои малышки. Такие еще маленькие. Ангелочки. Я должна смотреть, как они умирают с голоду?"
Она потрепала Ксюшу по макушке, взяла у нее тарелочку и сказала: "Сейчас солнышко, сейчас. Давай воды попьем пока". Напоив ее, она налила еще кружечку воды для Лены.
Миша...
Катя сунула Ксюшу в манеж к Лене и сказала: "Ксюш, присматривай за Леной. Ты же моя помощница. Я скоро вернусь.
Накинув плащ, Катя вышла из дома. На улице шел дождь.
Мишин офис был далеко. Но денег даже на трамвай у нее не было. А ездить бесплатно, говоря: "Я сейчас выхожу", она стеснялась. Через час абсолютно вымокнув и продрогнув она добралась до Мишиного офиса. Миша был владельцем автомастерской, но при этом официально числился безработным.
Охранник долго не решался пускать мокрую плохо одетую женщину, которую, к тому же, пошатывало. "Пьяная", - решил он.
Катю же пошатывало от голода. Вчера, разделив остатки супа между детьми, она осталась без ужина. Но, в конце концов, услышав, что это бывшая жена, поднял трубку и набрал номер.
- Михаил Алексеевич, к вам женщина. Говорит, что ваша бывшая жена. По какому вопросу, не знаю. По денежному, наверно, - хмыкнул вахтер. - Пустить? Пускаю.
- Катя поднялась на четвертый этаж и, очутившись перед дверью с надписью "Митичкин Михаил Алексеевич" почувствовала, что последней надежды у нее нет. Прогонит, да еще и поиздевается. Но все-таки зашла.
- Кать, я предупреждал, что не дам тебе ни копейки. А ты все равно пришла. В чем дело, память короткая?
- Здравствуй, Миша. Я тоже рада тебя видеть. Мне стыдно, что я к тебе обращаюсь. Во время нашей последней встречи ты мне дал понять, что судьба дочерей тебя не интересует. Но...
- Катя, что за чушь ты несешь? Как это "не интересует"? Если бы тебе не взбрело в голову рожать еще одного ребенка, мы были бы счастливыми до сих пор.
- А как можно убить своего малыша и быть счастливыми? Я не могла сделать аборт, и теперь, когда на Лену смотрю, абсолютно об этом не жалею. А ты оставил меня совсем одну с двумя маленькими детьми, без копейки. Лене же три месяца было...
- А я тебе говорил, никакой Лены. Дай бог, одну поднять. Нет, ты родила еще одну. Но раз ты такая умная, то и решай свои проблемы сама, как знаешь. Иди отсюда, а то охрану позову. Скажу, что ты телефон со стола украсть пыталась.
- Миша, подожди. Мы не ели ничего. Дай сто рублей на хлеб девочкам. Пожалуйста, - Катя была себе противна, но ради детей была готова унижаться и ползать на коленях.
- Иди на панель. Раздвинь ноги и заработай. А от меня отвали, без тебя проблем хватает.
- Но это же твои дочки.
- А ты подай на меня в суд на алименты. Все, свободна, а то выгоню как собаку.
Вот так и вернулась Катя домой к голодным девочкам ни с чем. Ксюша и Лена, обнявшись, спали в манеже. Катя зашла в ванную и зарыдала. Господи, совсем одна. Совсем. Господи, помоги нам.
Наплевал на гордость, она пошла по соседям. Но везде ответ был один. Денег нет.
Все было бесполезно. Осталось последнее средство, чтоб купить девочкам еды. Панель, как сказал Миша. Выйти ночью на дорогу, чтоб хоть немного заработать.
День клонился к вечеру. Чтобы отвлечь девочек, Катя включила телевизор, и они втроем смотрели мультфильм про Винни-Пуха. Зазвонил телефон. Катя вскочила, надеясь услышать голос кого-нибудь из родных. Услышать, что они рядом и готовы ей помочь, что ее не оставили. Но звонила лишь хозяйка. Напомнила, что зайдет за оставшимися деньгами в субботу вечером. Катя уныло побрела в зал к девочкам. Лена, надув губки, хныкала. Ксюша сидела, закрыв глаза.
Все, откладывать больше нельзя.
- Ксюш, я сейчас вас умою и уложу спать. Мне уйти надо. Но вы же девочки уже большие, побудете немного без мамы? Ксюш, ты за маму остаешься. А я вернусь и поесть вам принесу. Катя умыла девочек, переодела и положила в кроватки. Села рядом с ними, дожидаясь, пока они уснут. Ксюша долго не хотела засыпать. Словно что-то чувствуя. Несколько раз она открывала и закрывала глаза, словно желая удостовериться, что мама здесь. А может, ей просто мешал уснуть голод. Но, наконец, засопела и она, уткнувшись носом в Ленкину спину.
Катя встала, пошла в ванную. Сделала макияж, причесалась и начала собираться. Надела чулки, мини-юбку - Мишин подарок, включила на кухне свет, чтобы девочки не испугались, если проснутся.
Выйдя из дома, Катя задумалась. Куда идти, она не знала. Потом вспомнила, что как-то раз они вечером возвращались с Мишей из гостей и заметили на обочине девушку. И Миша еще посмеялся: "Смотри, на работу вышла". Вот туда Катя и отправилась. Встала у дороги, но все машины проезжали как назло мимо. Но полная горечи и отчаяния, Катя решила стоять до конца. Вернуться домой с пустыми руками к голодным детям она не могла.
А в это время в соседнем районе толпа малолеток весело справляла день рождения товарища, восемнадцатилетние сынка владельца угольной компании. Предки его благополучно отдали в свой загородный дом, предоставив в распоряжение сына свою шикарную квартиру. Разнообразное спиртное лилось рекой. И когда часть гостей разбрелась по домам, а часть парами по комнатам, именинник предложил ближайшим друзьям покататься на машине, которую ему подарил папик. Погрузившись в серебристую "Ауди" с навороченным тюнингом, они отправились погонять по ночным улицам.
Проездив час, уже собирались домой. Как вдруг один из балбесов, опорожнив в себя коктейль и отправив банку в окно, предложил:
- А давайте на шлюх посмотрим.
- А на хрена они нам нужны? - возмутились девочки с заднего сидения.
- Да просто, чисто посмотрим, - гоготнул нетвердо державший руль именинник. Дома он кроме того немного заправил ноздри "коксом".
Они знали место, где в городе всегда кучковались "ночные бабочки".
К их удивлению, проститутка стояла всего одна. И тут кому-то из них в голову пришла веселая, как ему показалась мысль. Напугать ее.
- Гони, Костян, прям на нее. Пусть отскочет, шалава.
Под дружный хохот друзей Костян на полной скорости направил автомобиль на девушку.
Катя заметила машину слишком поздно, да к тому же голод и усталость сделали свое дело. Отскочить она не успела... Удар был настолько сильным, что отбросил Катю почти на пять метров - прямо на фонарный столб. Машина притормозила. Дверь приоткрылась.
- Ой, парни, кажется, ей хана, - заплетающимся языком сумел выговорить водитель.
Но тут же раздался голос одной из девушек:
- Костик, поехали уже. И хрен бы с ней. Все равно никто не видел. А если что, так папка тебя всегда отмажет. Мы же просто приколоться хотели. Сама виновата, с*а тормозная.
Дверь с шумом захлопнулась и машина укатила прочь.
"Вот зараза. Новая тачка... и в первый же день весь передок всмятку", - сплюнул Костя, думая, как объяснить происхождение вмятины отцу.
Сознание, Катя, естественно, потеряла, и больше в него не приходила. Врач "Скорой помощи", вызванный проезжавшим мимо таксистом, констатировал "травмы, несовместимые с жизнью". До больницы Катю не довезли.
Ее личность была установлена почти сразу. Было выяснено, что у погибшей Екатерины Митичкиной имеются две дочери: двух лет и десяти месяцев. В то же утро к ним были направлены работники социальной службы. Они пришли, долго и остервенело звонили в дверь, наверно, очень удивляясь, что им никто не открывает. Кто должен открыть - двухлетняя девочка, макушка которой была сантиметров на десять ниже дверной защелки или десятимесячная девочка, которая еще не умела ходить - так и осталось неясным. Больше о детях в соцслужбе не вспоминали. Не вспомнила о дочери и внучках Катина мама, которая, наконец, нашла себе ухажера, и решила, что если дочь не звонит, тем лучше. Меньше проблем. Не вспомнил и отец девочек, Миша, который отправился отдохнуть в сауну. Ни Катин брат и дядя, поглощенные своими заботами.
Девочки же скорее проснулись не от звонка в дверь, а от дикой боли в желудке. Они долго плакали и звали маму. Потом Ксюша, которой еще и пить хотелось со вчерашнего вечера, осторожно выбралась из кроватки и отправилась на кухню, зная, что там всегда была вода и еда. Но умывальник оказался слишком высок для двухлетней крохи. И ничего съедобного в пределах видимости тоже не оказалось. Отчаянно ревела Лена. Ксюша же, обойдя всю квартиру, и не найдя не мамы, ни еды, решила вернуться к сестре. Снова забралась в кроватку, помня мамины вчерашние слова: "Ты за старшую, Лену береги". И она изо всех сил старалась успокоить сестру. А потом заревела сама. Очень хотелось к маме. А еще болел живот. Плакали девочки долго. Но единственной той, для кого предназначался этот плач, уже не было.
Прошли сутки. Затем вторые. В это время среди соседей шли такие разговоры.
Люда с третьего этажа, встретив Наташу с пятого, после перемывания косточек всем своим подружкам, поинтересовалась мимоходом:
- Не знаешь, а чего это на четвертом свет на кухне день и ночь горит?
- А оно тебе надо? - ответила Наташка, пожав плечами. - Может, богатые, вот электроэнергию и не экономят. Давай лучше расскажу, какую шубу Светка купила...
Семья за стенкой не могла взять в толк, почему плач в 45-ой не смолкает круглые сутки.
- А что у этой в*и ее раскричались? Спать не дают, - недовольно проворчал сосед, ворочаясь на кровати.
- А тебе-то что? - фыркнула его жена, - Своих проблем мало?
На третьи сутки, когда плакать сил уже не было, охрипшие девочки лежали молча. Потом Ксюша заметила, что Лена почему-то больше не шевелится. Почему, она не знала. Если бы она умела говорить. Она бы сказала:
"Лена, не переживай, мама обязательно вернется. Она же нас любит". Но она не умела. И тогда, собрав последние силы, она погладила Лену по голове, и закрыла глаза, представляя маму.
В какой-то момент ей показалось, что она слышит мамин голос: "Ксюша, Лена, я вернулась". Но открыть глаза сил у нее уже не было.
Квартирная хозяйка, как и обещала, пришла за второй частью денег. Правда, на звонок в дверь никто не вышел, и она открыла ее своим ключом, решив, что Катя гуляет с детьми, и можно ее подождать. В квартире было тихо. Но настораживал резкий сладковатый запах.
"Что там у нее так воняет? - удивилась она. - Мусор месяцами не выносит?"
Она направилась на кухню, намереваясь мусорное ведро выставить на площадку, чтоб в квартире не пахло. Но посреди коридора остановилась и повернула голову в сторону комнаты, где стояла детская кроватка. Источник запаха был там.
Она зашла в комнату, заглянула в кроватку. И с диким криком бросилась бежать. На дворе она остановилась. Ее душили рыдания. Она только и повторяла: "Господи, я же не знала... Господи, прости..."
Прошел год. Одна из соседок утверждает, что каждую ночь слышит доносящийся из 45 квартиры детский плач. Теперь она регулярно ходит в церковь, желая замолить свой грех. Грех равнодушия. Что думают остальные, и что думали, когда слышали как умирают от голода дети, мы, к сожалению, не знаем.
Ксюшу и Лену похоронили рядом с мамой. Маленькое семейство, наконец, воссоединилось. Их могила усыпана цветами и венками. Жаль, только, что вспомнили люди о них слишком поздно.
))
